Красная угроза - Страница 1

К оглавлению

1

Пролог 

 Песок попадал в горло, и он начал задыхаться, пыль щипала глаза и чувствительную кожу неба. Он упорно двигался вперед, чтобы успеть. Но его пальцы находили под собой только сухую землю, иногда перемежавшуюся влажными островками, пропитанными кровью. Страх не гнал его вперед, сил придавала только вера в ее спасение.

 Он полз вперед, шоркая о песок голую кожу, которая проступала сквозь разорванный камзол, даже жжение в царапинах от вражеских мечей не останавливали этого человека. Бездумное движение продолжалось, хоть разум уже и признавал его бессмысленность. Но, казалось, сама жизнь мужчины зависит от того, чтобы доползти до края этой сухой песочной равнины. Последние силы отдавал он медленному движению, жжение в глубокой ране на плече только ожесточала волю, он не желал так просто сдаваться.

 Но жажда победила. Он замер, в попытках отдышаться, горячий воздух жег его лицо, но мужчина все надеялся сделать то, что намеревался.

 Надежда покинула его, когда солнце залило красными лучами грязное лицо, теряющееся на фоне стремительно темнеющей земли. Слух неуверенно сообщал о приближающихся лошадях, но сердце его замерло – он допустил роковую ошибку, сил его не хватило для того, чтобы доползти к ней.

 Люди склонились над мужчиной, светловолосый капитан самолично подхватил вялое тело. Стражники возбужденно переговаривались друг с другом, но грязному человеку, безвольно повисшему на их руках, было на это откровенно наплевать.

 Только близость вороного жеребца оживила его. Он неожиданно резко встал на ноги и мягко оттолкнул своих спасителей. Пошатываясь, мужчина добрел до коня и уткнулся в мускулистую шею. Тело мужчины сотрясали беззвучные рыдания, жеребец неуверенно топал копытом. Потом словно понял горечь соленых слез на своей шкуре.

 Шудо грустно и пронзительно заржал.

I Возвращение

 «Менестрель Онливан всегда отличался своей странной осведомленностью в исторических событиях. Многие легенды, давным-давно считавшиеся утерянными во времени, слетали с его губ. Старые песни звучали в замках, где он перебирал струны своей арфы.

 Публика всегда расходилась в суждениях, говоря об его творчестве. Вы никогда не найдете людей с одинаковыми мнениями о его песне «Для всех». Каждый слышал в ней нечто особенное, только то, что ему предназначалось. Но не эта мелодия принесла славу старому менестрелю.

 Его песни о загадочных существах, которые летают над землей, будили в людях давние воспоминания. Всадники Ветра появлялись и исчезали так же легко, как сменялись времена года. Но Онливан всегда их помнил, пусть остальные не понимали смысл его песен о них, они все-таки восхищались этими таинственными Всадниками.

 Ходили даже такие слухи, что когда-то Онливан сам был Всадником Ветра. Но его Ветер погиб в сражении с ожесточенным правителем одной неизвестной страны…»

 «Дейстроу во взгляде принца», принц Силенс Могучий

 Почти морозный воздух обжигал меня, я чувствовала себя куском льда, искусно вырезанным на спине дракона, но сердце мое пылало. Я цеплялась непослушными пальцами за звенья серебряной цепи, которая почти слилась с шеей дракона. Воздух вокруг стал практически звенящим от нашего общего нетерпения, но я все равно не могла игнорировать восхищение, которое поднималось от сердца.

 Янро делал глубокие взмахи, поднимая нас все выше, иногда он плавно пикировал к земле, но вскоре уже вновь скользил под облаками. Дракон явно избирал такое разнообразие полета для того, чтобы познакомить меня с окружающей красотой. И я благодарно благоговела, рассматривая растелившиеся под собой земли моего Королевства Дейстроу. Не знаю, как Иной понял, что я не хочу спешить, направляясь в Дейст, потому что я упрямо скрывала это желание под тонкой стеной защиты личного пространства. Дракон все же проник в эти сокровенные глубины.

 Резкий порыв ветра отрезвил, я глубоко вздохнула, пытаясь привести в порядок свои разрозненные мысли. Близость принца так волновала, что страх быть отвергнутой им теперь из-за дракона заставлял оттягивать момент встречи. Наверное, поэтому Янро полетел сначала через земли Фунтай, сделав огромную петлю, чтобы даже кончик его крыла не отбросил тень на замок Дейста.

 Я не находила в себе ни сил, ни желания для того, чтобы смотреть на Фунтай. Безусловно, Иной держался ненаселенных территорий, но сердце все равно предательски дрожало, когда глаза случайно опускались вниз и натыкались на знакомые пейзажи. Конечно, это только игра воображения, но тоска по дому неожиданно горько заныла внутри. Я не ожидала в себе этого. Никогда во мне не было такой ярой любви к поместью отца и даже к самому отцу. Все дело в том, что я редко ощущала подобные чувства от своей семьи. Они видели лишь будущую нечерию, а не родную дочь.

 Постаравшись избавиться от странных размышлений, я всем телом прижалась к гладкой чешуе Янро. Сила гудела под гладкостью металла, серебро приятно блестело в сверкающих лучах полуденного солнца, я знала о его мощи и ощущала ее. Чувство обладания таким могучим существом пьянила и вдохновляла, но я ни на миг не забывала о том, что между нами существовало хрупкое подобие родственной связи. Любовь к Иному, как к брату, не только грела, но и заставляла невольно улыбаться.

 Мои волки не последовали за нами в этот оттягивающий неизбежный момент встречи полет. Ниллица и Алди прямиком от Равнины Иных направились к Дейсту. Они, конечно, двигались медленнее, чем я, верхом на драконе, но все равно очень спешили. Я почти видела мелькающие перед их глазами зеленые кусты, почти чувствовала землю под сильными лапами и ощущала тяжелый запах окружающей природы. Это единство с дикими и естественными чувствами подстегивали меня, я блаженно улыбалась, открывая глаза.

1